Библиотека им. А.П. Чехова

Отзыв о рассказе Юрия Нагмбина «Зимний дуб» Этот рассказ написал Юрий Нагибин. Этот рассказ входит в сборник рассказов «Эхо», который был выпущен издательство «Детская литература» в 1975 году. В нём рассказывается о том, как дети понимают и по знают наш мир. Многие взрослые не видят той красоты мира, которую видят дети. Главный герой рассказа — Савушкин, который показал своей учительнице Анне Васильевне всю красоту зимнего дуба. Савушкин научил видеть свою учительницу видеть красоту в обычных, п

Юрий Нагибин написал интересный рассказ «Зимний дуб». Это рассказ о учительнице, которой показали настоящую красоту, о которой она даже не подозревала. Главными героями этого рассказа являются учительница Анны Васильевна и пятиклассник по фамилии Савушкин. Анна Васильевна добрая, хорошая учительница, любящая работать с детьми, а Савушкин, вечно опаздывающий, задумчивый пятиклассник. Мне и моим одноклассникам очень понравилось это произведение. Они все были в восторге после прочтения, мне тоже оч

Добрый день! Дмитрий Копьёв предлагает послушать рассказ «Снегурочка из третьего «А»

МАРФА СОКОЛИЧ ЧТО ВЫБИРАЮТ ПТИЦЫ? Проснулась я оттого, что на балконе настойчиво выбивали: «Тук-тук, тук-тук». Зима в этом году выдалась суровой, морозы стояли трескучие, поэтому даже предположить, кто стучит и зачем, было нереально. Пришлось встать и подойти к окну. Оказалось, что ко мне в гости пожаловал дятел. Вчера вечером я забыла на балконе пачку кефира в полиэтиленовом пакете, и он от холода быстро затвердел. И вот дятел своим мощным клювом сделал дырку в оболочке и теперь долбил по белом

7 октября — День памяти Аполлона Александровича Григорьева. Аполлон Александрович Григорьев (16 [28] июля 1822, Москва 25 сентября [7 октября] 1864, Санкт-Петербург) русский поэт, литературный и театральный критик, переводчик, мемуарист, идеолог почвенничества, автор ряда популярных песен и романсов. Литературный критик Пётр Ткаченко об Аполлоне Григорьеве: О НАШЕЙ УМСТВЕННОЙ И НРАВСТВЕННОЙ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТИ Странное всё-таки у нас восприятие родной литературы, отличающееся какой-то стереотипностью, что ли и даже догматичностью. Если великий писатель, то обязательно Лев Толстой и никто иной. Если великий критик, то Виссарион Белинский и непременно с добавлением неистовый. Кажется, что по какому-то попущению через образование преднамеренно удерживалась и сохранялась в общественном сознании именно эта неистовость, как якобы безусловная ценность, таковой, конечно же, не являясь. Между тем, в литературе нашей были и другие имена, оставшиеся менее известными, и главным образом потому, что по глубине мысли и проникновению в суть вещей, по своей прозорливости они оказались намного выше и значимей своих популярных современников, ибо не укладывались в пресловутые передовые идеи, не следовали им, видя всю их ограниченность, и их наследие никак не вписывалось в теорию освободительного движения, которая, последовательно выстраивалась с помощью литературы. И под гнётом которой, литература искажалась, а по сути уничтожалась. Совершенно очевидно, что давно бы уже пора пересмотреть общую картину русской литературы, с точки зрения духовно-мировоззренческой и внести в неё существенные коррективы. Задаться, наконец-то, вопросами: какие идеи и почему получили подавляющее преобладание в обществе; к каким жизненным положениям они неизбежно привели; были ли этим идеям альтернативные и почему они оказались подавленными и остаются таковыми до сего дня? Что даёт нам право на пересмотр этих передовых идей, а значит, и значения личностей их исповедовавших? Прежде всего то, что эти передовые идеи, получив своё полное развитие, явили то, что из них единственно и могло явиться. Трагическое революционное крушение России в начале двадцатого века оказалось их прямым и неизбежным следствием. Вне зависимости от вроде бы благих намерений их исповедников. Право на перечитывание русской литературы без отягчающих её передовых идей даёт нам и то, что в наши дни, по сути на тех же идеях свершено новое революционное разорение России. В этом новом перечитывании русской литературы нам не обойти основного, сакраментального вопроса, старательно скрываемого: что с чем боролось в общественной мысли? Всё представлялось так, что нечто безусловно передовое и прогрессивное боролось с консервативным и отсталым, подлежащим устранению. Но это ведь вовсе не так. Борьба шла между идеями, выдаваемыми за передовые и прогрессивные без всякой проверки того, действительно ли они являются таковыми, и между, как писал Аполлон Григорьев, нашей умственной и нравственной самостоятельностью. То есть борьба шла ...